В «большой триаде» идеологий, возникших в XIX веке и существующих по сей день, ценность свободы изначально выдвинул на первый план либерализм (само это название происходит от слова liberalis – свободный). Свобода трактовалась в либеральной мысли как отсутствие внешнего вмешательства в дела личности, снятие юридических и институциональных ограничений человеческой деятельности и выбора. Впоследствии известный теоретик либерализма Исайя Берлин назвал это «негативной свободой» — свободой от (1).
Для социалистической идеологии тоже важна была идея свободы, но социалисты акцентировали внимание на отсутствии материальных ограничений человеческой деятельности, свободе как обеспечении человеку реальных возможностей добиваться своих целей, освобождении от нужды и необходимости отчуждать свой труд, предоставлении человеку свободного доступа к материальным ресурсам («позитивная свобода»).
Как писал Карл Маркс, «царство свободы начинается по ту сторону материального производства там, где прекращается работа, диктуемая нуждой и внешней целесообразностью»(2).
Иными словами, подлинная свобода связана с превращением труда в творческую практику, по выражению Герберта Маркузе, «игру человеческих сил», то есть то, чем человек занимается для собственного удовольствия (3).
«Негативная» и «позитивная» концепции свободы
Как же соотносятся между собой либеральное и социалистическое понимание свободы, ее «негативная» и «позитивная» концепции? В социальной мысли изначально существовало два разных ответа на этот вопрос.
Первый — ответ демократического социализма: позитивная свобода есть логическое следствие развития негативной свободы, ее расширение и дополнение. Позитивная свобода просто прибавляет к устранению юридических и институциональных ограничений человеческой самодеятельности ликвидацию ее материальных ограничений. То есть позитивная свобода мыслима лишь на базисе негативной.
И действительно, исторически демократический социализм является не чем иным, как продуктом эволюции левого либерализма под воздействием рабочего движения. Наглядная иллюстрация – это Карл Маркс. Он начинал как радикальный либерал, борец за политическую (то есть «негативную») свободу, первые его публицистические статьи посвящены страстной защите свободы печати. Именно в них он сформулировал ключевой принцип неделимости свободы:
«Одна форма свободы обусловливает другую, как один член тела обусловливает другой. Всякий раз, когда под вопрос ставится та или другая свобода, тем самым ставится под вопрос и свобода вообще. Всякий раз, когда отвергается какая-либо одна форма свободы, этим самым отвергается свобода вообще»(4).
Эти слова очень хорошо подходят и для описания неразрывной связи между позитивной и негативной свободой.
Силой же, направившей Маркса на путь социализма, стала борьба рабочих за свои права, то есть, в конечном счете, за расширение свободы и преобразование общества. Под ее влиянием Маркс, никоим образом не отказываясь от приверженности «негативной» свободе, дополнил ее принципом свободы позитивной.
Подобный синтез двух основных видов свободы, теоретически и политически концептуализированный в марксизме, еще раньше стихийно вырабатывался рабочим движением.
Так, английские чартисты добивались права участия рабочих в выборах, видя в этом не только вопрос справедливости, но и, как они сами выражались, «вопрос ножа и вилки, вопрос о хлебе и сыре», то есть с участием в политике они связывали перспективы расширения возможностей по удовлетворению своих материальных потребностей.
Точно так же в России первая четкая формулировка связи политической и экономической свободы была дана именно рабочими — в программе «Северного союза русских рабочих» 1878 года.
Стоит отметить, что в появившейся тогда же программе народнической «Земли и Воли» о политической свободе речь еще не шла, там сохранялось анархическое восприятие ее как некой «буржуазной» категории, и лишь позднее у народовольцев, а затем у марксистов и неонародников, тоже появился тезис о политическом раскрепощении как пути к экономическому освобождению.
Маркс и Энгельс постоянно подчеркивали, что полная политическая свобода и демократия необходимы трудящимся и до начала социалистической трансформации (чтобы подготовиться к ней), и на всех этапах этой трансформации. До начала трансформации, еще в рамках капиталистического строя, она нужна, так как создает условия для развития, расширения пролетарского движения и для улучшения положения трудящихся посредством воздействия на государство. После перехода к социалистическому строительству она необходима для самоуправления народа и как гарантия от узурпации власти какими-либо «вождями».
Именно «завоевание демократии» было названо в «Манифесте Коммунистической партии» «первым шагом в рабочей революции»(5).
«Демократия, — писал Энгельс, — стала пролетарским принципом, принципом масс»(6).
И рабочим партиям нужно всеми силами защищать те «негативные» политические свободы (слова, печати, собраний, союзов и т.п.), которые первоначально были знаменем буржуазии, но от которых сама буржуазия все больше отказывается.
По словам Энгельса, «борясь за эти свободы, рабочая партия борется за условия своего собственного существования, за воздух, который ей нужен для дыхания»(7).
Эта метафора – политическая свобода как воздух для дыхания – была впоследствии использована и в первом программном документе РСДРП – ее Манифесте 1898 года.
Но в социалистической мысли с самого начала присутствовало и другое течение, которое противопоставляло позитивную свободу негативной, что подразумевало не развитие ценностей либерализма, а прямой отказ от них. В этой концепции, которая восходит своими корнями к работам первых западноевропейских социалистов (таких, как, например, Бабеф), негативные свободы — политические и гражданские — воспринимались как «формальные», «буржуазные», «фиктивные», служащие, по сути, для обмана эксплуатируемых масс и манипулирования ими со стороны правящих классов. Переход к социализму мыслился здесь не как расширение либеральных свобод, а как их фактическое упразднение и замена «настоящей», позитивной свободой.
В России на таких позициях стояли еще в 60-70 гг. XIX в. П. Заичневский и П. Ткачев, а свое законченное выражение они получили у В. Ленина и большевиков. Придя к власти, они просто ликвидировали все политические свободы, мотивируя это тем, что они мешают подлинному, то есть социальному освобождению.
Однако, как показал опыт большевизма, упразднение негативной свободы не только не привело к расцвету позитивной, но и похоронило в России сам социализм, создав условия для утверждения тоталитарно-бюрократической, эксплуататорской по своему характеру системы. Значимость этого исторического урока огромна, хотя он усвоен не всеми.
«Новые левые» и либералы о свободе
И сегодня в сочинениях ряда «новых левых» идеологов (С. Жижек, А. Бадью, Дж. Пилджер и др.) можно встретить противопоставление позитивной и негативной свободы, отношение к последней, в том числе к ценностям политического плюрализма, свободе слова, печати, выборов, как к «буржуазно-либеральной фикции». Сосуществование двух разных течений в социалистической мысли, таким образом, продолжается.
В ХХ веке либерализм сделал ряд важных шагов навстречу социализму, признав важность не только политических, но и социальных прав человека — то есть элементов позитивной свободы.
Одними из первых по этому пути пошли еще в начале столетия русские «освобожденцы» с их концепцией «права на достойное человеческое существование» и выводом, что «права личности важнее прав собственности». В 60-е гг. это нашло отражение в ряде конвенций ООН, которые вместе со Всеобщей Декларацией прав человека составили «Международный билль о правах».
Однако либеральная трактовка свободы все-таки сохранила ограниченный характер, не дойдя в своем развитии до признания ключевого принципа равных возможностей в доступе к материальным ресурсам, без которого действительная реализация позитивной свободы невозможна.
Что же касается социалистической идеологии, то вопрос о соотношении негативной и позитивной свободы по-прежнему сохраняет для нее актуальность.
Можно предположить, что будущее социализма будет зависеть отчасти именно от того, сумеет ли он прочно интегрировать в себя две идеи: во-первых, позитивной свободы нет и не может быть достигнуто без негативной; и, во-вторых, до тех пор, пока не достигнута гипотетическая стадия безгосударственного коммунизма с ее материальным изобилием, пока продолжает существовать политика, количество позитивной свободы в том или ином обществе останется прямо пропорциональным степени политической и гражданской свободы.
Опубликовано: Либерализм и социализм: Запад и Россия: К 200-летию со дня рождения А.И.Герцена. М., с. 281-284.
Литература
1. Берлин И. Две концепции свободы // Современный либерализм. М., 1998. С. 19-43.
2. Маркс К., Энгельс Ф. Собрание сочинений. Т. 25. Ч. 2. С. 386-387.
3. Предисловие Герберта Маркузе // Дунаевская Р. Марксизм и свобода. С 1776 г. до наших дней. М., 2011. С.
4. Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Т. 1. С. 83.
5. Там же. Т. 4. С. 446.
6. Там же. Т. 2. С. 589.
7. Там же. Т. 16. С. 77-78.
